– Спасибо за помощь.

– За какую именно? – усмехнулся он, склонив на бок голову.

– Надо же! – ахнула я, нарочно задев его плечом. Оказавшись в собственном дворе, я не оборачиваясь воскликнула: – Спасибо тебе, Господи, за такого напыщенного индюка-соседа!

– В свою очередь, я тоже благодарен тебе, Господи, за такую недалекую и высокомерную курицу-соседку!

Мама Илюши действительно обрадовалась моему визиту. Мы обнялись, она поблагодарила меня за бутылку вина, что я принесла с собой к ужину и вместе с Илюшей они устроили мне экскурсию по небольшому саду и дому с тремя просторными комнатами и чудесной застекленной верандой. Как бы мое природное упрямство не желало соглашаться с действительностью, я не могла не отметить про себя, что эти новые постройки, куда переехали все жители села, выглядели в сотню раз лучше, чем те разваленные дома с потрескавшимися стенами, в которых они жили несколько лет назад. Здесь теперь проведен газ и уже не было надобности в закупке угля на зиму. В кухнях установлены небольшие бойлеры для нагрева воды, а ванные комнаты оснащены душевыми кабинами и туалетом, о чем раньше пожилые люди могли только мечтать. Но не только жилищные условия, как оказалось, улучшились. С приездом некоего бизнесмена лет десять назад, изменилась общественная жизнь некогда увядающего села.

У людей появилась работа. Этот взрослый и добившийся успеха в Москве самаритянин, возобновил работу молочного и консервного заводов, где трудились исключительно местные жители. Являясь превосходным оратором и искусным руководителем, он смог убедить молодых людей остаться в селе и работать в постепенно восстанавливающемся колхозе. Парни проходили обучение для работы на усовершенствованной сельскохозяйственной технике, студентки, что уезжали в большие города, стремительно возвращались в родные края и работали в местной школе и медпункте, получив отдельное жилье. Этот бизнесмен-спаситель восстановил работу детского сада и превратил село в нечто большее, чем просто кусок дряхлой земли, которую раньше проезжали мимо отдыхающие, направляясь к Азовскому морю.

– Он тоже живет здесь? – спросила я за ужином.

– Валентин Сергеевич умер два года назад, – ответила мама Илюши, нарезая хлеб. – Замечательный был человек.

– Мм. А откуда взялись эти фешенебельные виллы?

– Это все Валентин Сергеевич, – поспешил ответить Илюша, наливая вино в высокие стаканы. – Земли, которые мы обменяли на эти дома, скупал именно он. А потом продавал их за очень высокую стоимость москвичам, что подыскивали в Крыму хорошие места для строительства. Море рядом, солнце, домашняя молочная продукция, мясо, фрукты и овощи – рай на земле, не правда ли? – улыбнулся он, поставив пустую бутылку на пол. – Многие из местных скептически отреагировали на такое явное разделение. Но потом, познакомившись поближе с приезжими, что намеревались остаться здесь, все сомнения и тревоги как ветром сдуло.

– Поближе, это как? – не унималась я, слабо веря в его слова.

– Я не говорю, что все они идеальные и добренькие, но большинство из них простые и хорошие люди.

– А Илюшу моего вообще все любят, – с гордостью сказала тетя Наташа, поставив на стол корзинку с хлебом, – он ведь в школе работает. Спроси у любого старшеклассника, какой у него любимый предмет и тебе уверено ответят, что химия.

– Так ты химик? – Я с улыбкой взглянула в синие глаза Илюши и вспомнила его маленьким. Как он пел на всю улицу песни Верки Сердючки, как мы играли в карты и он постоянно всех дурил. Тоска по детству молниеносно охватила сердце. – Жаль, что меня так много лет не было здесь. Я бы увидела, как старая деревня постепенно превращалась в новую.

– Зато сейчас для тебя столько сюрпризов, правда? – усмехнулся Илюша, расставив руки на столе. – Почему не приезжала то? Говорили, что ты с родителями в Европу переехала.

– Мы лишь на лето уехали туда, но потом вернулись.

– У нас как обычно одни только сплетни ходят, – вздохнула тетя Наташа.

– Кстати, о сплетнях… Они вышли на какой-то новый уровень. Я тут местную радиостанцию слушаю…

В другой комнате заиграла звонкая мелодия, и мама Илюши подскочила с места.

– Извините, ребята, я на минутку.

Когда она скрылась за широкой аркой, Илюша подозвал меня указательным пальцем и чуть наклонился к столу:

– Я тебя проведу домой, а по дороге и поговорим о радио. Уверен, вопросов у тебя уйма.

Короче говоря, после этих загадочных слов, что не давали мне покоя, я поспешно поблагодарила тетю Наташу за чудесный домашний ужин и пообещала в ближайшем будущем пригласить их с Илюшей к себе в гости.

Мы вышли на узкую улицу и свернули на не менее узкую тропинку, что вела наверх к широкой дороге. С обеих сторон росли широкие кусты какого-то растения, пахло маслиной, а ночь была настолько непроглядной, что Илюша включил фонарик на сотовом, чтобы мы ненароком не споткнулись о камни.

– Выкладывай, дорогой друг, – с нервным смешком сказала я, переступая через кочку. – Что там с этим дурацким радио, которое нагло сует нос в мою жизнь?

– Помнишь, раньше у магазина бабки собирались и сплетничали? – Я кивнула. – Так теперь эти дамы, кто жив остался, разумеется, настоящие информационные агенты. Услышали новость и побежали Женьке рассказывать, а тот и вещает на все побережье.

– Женька, значит.

– Он парень неплохой, просто работа у него такая. Да и все в восторге от такой необычной формы подачи местных новостей. Людям нравится сплетничать. Это же как семечки без конца щелкать.

– Чего они ко мне прицепились то? Не успела приехать, как накинулись. Юрист этот, Людмила Ивановна, бабки из магазина. Такое чувство, что я им жизнь испортила.

– Все просто – дом твой нужен. Как только ты обменяешь его на новое жилье, эти бабки получат по телеку.

– Телевизору?!

– Так точно. Видишь ли, от нашей улицы есть представители, как раз те бабульки, что пялились на тебя в магазине. Лидия Петровна у нас главная. Именно она общается с представителями центральных улиц. Сама понимаешь, твои соседи уже много лет мечтают снести твой дом и построить очередной замок. Когда Валентин Сергеевич был жив, он несколько раз предлагал твоей бабушке дом, как у нас, и деньги, но она всегда отказывала ему. Она тогда болела уже. Думаю, он просто решил подождать… – Илюша замолчал, неловко оглядев меня. – Ну, наверняка, он посчитал, что будет куда проще уговорить твою маму продать участок, нежели пожилого человека, для которого крайне дороги воспоминания о детях. Старым людям больно расставаться с прошлым.

У меня сжалось сердце.

– А потом выяснилось, что дом завещан тебе, а сама ты сюда не приезжаешь. Помню, внук Валентина Сергеевича пытался получить разрешение на снос дома, что было крайне глупо, ведь участок принадлежал тебе по праву. Ездил по всяким инспекциям, а все без толку. Короче говоря, у него ничего не вышло, и всем оставалось только ждать, когда же ты соизволишь здесь появиться. И вот, ты нежданно-негаданно вернулась. Для села это сенсация.